Шешковский во главе Тайной канцелярии
Особенно усердствовал в своей работе против недругов Екатерины Великой ее «первый инквизитор» империи Степан Шешковский, глава Тайной канцелярии, известный мастер заплечных дел, напоминавший Ромодановского и Ушакова.
Сын коломенского полицмейстера и выходец из рода гродненских польских шляхтичей, он с молодых лет служил в Тайной канцелярии. Был сначала протоколистом при ее руководителе князе Ушакове, записывая показания арестованных, затем непосредственно заплечных дел палачом, затем одним из первых помощников уже князя Шувалова (асессором), и уже в преклонных годах при Екатерине назначен главой тайного сыска.
Представляя Шешковского еще Елизавете для утверждения в качестве своего заместителя, Шувалов написал в его характеристике краткое и очень интересное резюме: «Писать способен и не пьянствует — при делах быть годен». Как видим, и в то время образование и отсутствие вредных привычек облегчали карьеру.
Шешковский, как и Ушаков, являл собой новый тип руководителя тайного сыска в Российской империи. Они были своего рода профессионалами, прошедшими все ступени дела политического сыска и пробившимися на его верха если и не совсем из низов российского общества, то из многоликой массы среднего провинциального дворянства, в отличие от лощеного царедворца Петра Толстого или породистого князя Александра Шувалова, «командированных» на руководство сыском властью из элиты самых известных дворянских родов империи.
При этом заметим, командированные высокородные комиссары в деле руководства тайным сыском отличаются от профессионалов из низов и отношением к своей работе, и личным поведением на этой должности. Толстой с Шуваловым проявляли, как мы можем судить из истории, заметно меньше личной жестокости при «розысках». Придя на место умершего «первого инквизитора» Ушакова.^ Шувалов сразу заметно снизил уровень применения пыток на следствии в возглавленной им Тайной канцелярии. Он, как и Толстой, так же небрезгливо руководил в случае необходимости пыточным следствием, но эти двое могли остановиться и отбыть на очередной придворный банкет, да еще, как весь шуваловский клан при Елизавете, совмещал руководство Тайной с собственным частным предпринимательством.
Ушаков с Шешковским люди совсем не богемные по нашим понятиям, в отличие от разъезжающего от застенка до бальных зал Петра Толстого и поглощенного зачастую гоф- мейстерскими или коммерческими думами Алесандра Шувалова. Для них Тайная канцелярия — это вся жизнь, они этим делом живут, и им никогда, как тот же Толстой, не тяготятся. Это и неудивительно, они не назначены царем на руководство сыском вдруг из другой сферы государственной власти, они пробивались наверх через сам сыск со всеми его жестокостями той эпохи и ее грязью. Много лет отработавший палачом в застенке и протоколистом показаний там же Шешковский и на должности главы Тайной канцелярии не мог в своей личной жестокости остановиться.
Как свидетельствовали современники, даже первый министр и фаворит Екатерины князь Григорий Потемкин периодически увещевал жестокого Шешковского: «Будет тебе, Степан Иванович, лично кнутобойничать!» Но удержать старого волка тайного сыска и ученика Ушакова было не под силу даже самому влиятельному человеку екатерининской империи. В день казни в Москве на Болотной площади Емельяна Пугачева и его товарищей Шешковский лично руководил палачами. В Москву Шешковский был командирован немедленно после выдачи казаками Пугачева и доставки его в Первопрестольную.
Оставьте комментарий!
Вы должны быть авторизированы чтобы оставлять комментарии.