постепенно выродилось наездничество-зекве. Рапорты
постепенно выродилось наездничество-зекве. Рапорты военных и гражданских властей пестрят сообщениями об открывшихся случаях продажи и дарений горцами добытого в набегах или украденного скота (Умаханов: 1993, 49-51; Шиллинг. 1993, 104).ГЛАВА 3Насилие в горских адатах до и после русского завоеванияФормы и социальное значение насилия в горском обществе были самыми различными. Как мы видели выше, военные действия мужских союзов и сельского ополчения горцев могли вылиться либо в набег, который сами горцы порой считали чем-то преступным и антисоци альным, либо в оборону ролной земли от завоевателей и насильни ков. Местное обычное право узаконивало и регулировало два основ ных вида насилия — кровную месть и ишкиль.1Кровная месть и куначествоНи у кого из современных кавказоведов не вызывает сомнения, что кровная месть (авар, бидул къисас, от арабского шариатского термина кисас; аналогичное понятие есть во всех кавказских языках) была издавна широко распространена во всех районах Северного Кавказа. Между тем в нашем распоряжении имеются лишь единичные описания случаев кровомшения в Нагорном Дагестане в дореформен ную эпоху. Причем это весьма нетипичные примеры, когда столкно вения между тухумами или джамаатами спорадически возобновлялись на протяжении жизни нескольких поколений. Например, в даргинском селении Кадар два тухума враждовали около 200 лет, с XVII до 60-х годов XIX в. (Комаров: 1868, 43-49).О кровной мести до эпохи российского завоевания приходится су дить лишь по косвенным данным: записям решений сельских сходов о мерах предотвращения этого явления, скупым «историческим записям» (таварих) на полях арабских рукописей XVII-ХГХ вв., а также по устным преданиям горцев. Следует признать возможной лишь частичную ре конструкцию этого явления до начала XIX в. В методологическом отношении крайне опасно принимать на веру устные рассказы стари ков о правилах кровомшения, принятых у их предков. Не говоря об ошибках памяти, нельзя забывать, что самые ранние такие свидетель ства записаны в начале XX в., т.е. юность рассказчиков приходилась уже на пореформенное время. Еще сомнительнее мне представляется проецирование случаев кровомшения, зафиксированных в XIX — на чале XX в., на более раннюю эпоху. Между тем эта ошибка встречает ся наиболее часто даже в скрупулезных и точных исследованиях (см., например: Агларов: 1988, 158-159; Чурсин: 1995, 18-19; Бабич: 1999, 55-74).
Оставьте комментарий!
Вы должны быть авторизированы чтобы оставлять комментарии.