Признания в том, что они создают нечто им самим непонятное (ведь это импульсы непостижимого, подсознательного), делались авангардистами неоднократно. Иногда это просто поза, иногда стремление одурачить публику, а иногда и действительная вера в то, что только неясный символ может передать непонятное для самого творца.

Закончить разговор о структурализме хочется словами канадского профессора Ж. Э. Блэ, который пишет о французских структуралистах: «Из программ структуралистов изгнаны именно история и чувство ответственности за культуру, возлагаемое историей на каждое поколение…

И дело не в том, что Микеланджело и Рембрант, Гойя и Репин пользовались другими и неизмеримо более действенными средствами выражения своих идеалов, чем метры формалистического искусства, – язык искусства и его формы изменялись вместе с развитием искусства.

Она подрывает веру в добрые начала человека и в его способность сохранить себя и все лучшее, созданное им. Отдаваясь во власть фантазии, художник не должен забывать о пределах ее разумности и полезности.

Но эта «несвобода» от обязательств не имеет сковывающего характера. Напротив, не уклоняясь от них, осознав их, превратив их в кредо творчества, художник раздвигает границы своей свободы, ибо, подчинив себя таким обязательствам, он полнее, глубже, в более совершенной форме выразит себя как творческую личность.

Одним из распространенных и трудных для преодоления препятствий к реализации творческого интеллекта является присущая некоторым людям черно-белая система знаний и понятий. Многие суждения, особенно касающиеся научных знаний у таких людей либо верны, либо неверны.

В отношении рассматриваемой здесь темы творческого интеллекта этот вопрос преломляется в следующий: как искажение информации и ложная информация влияют на возможности реализации творческого интеллекта у лиц интеллектуальных профессий, таких как преподаватель?